Доказательства операции «Рейнхард». Присвоение имущества

Откуда известно, что имущество, отправленное из лагерей смерти Треблинка, Белжец и Собибор, действительно принадлежало убитым там евреям?

Утверждение отрицателей Холокоста:

Отправка тонн одежды, личных вещей и ценностей из Треблинки, Белжеца и Собибора в рамках операции «Рейнхард» не доказывает, что это были лагеря смерти.

Например, Карло Маттоньо, итальянский отрицатель Холокоста, заявляет: «В самих документах нет ничего, что указывало бы на то, что данные вещи действительно были собственностью депортированных евреев».[1]

Факты

Существует множество первичных документов, свидетельствующих о присвоении принадлежащих евреям ценностей в концлагерях операции «Рейнхард»: немцы вместе со своими приспешниками отбирали у евреев имущество, а затем убивали их. Среди таких документов — железнодорожные путевые листы, нацистские приказы и отчеты, а также свидетельские показания.

Факты о присвоении имущества

Немцы вместе с коллаборационистами присвоили множество вещей, принадлежавших убитым евреям, в том числе одежду, личные ценности и предметы быта. В частности, присваивались: часы, ручки, карандаши, бритвенные принадлежности, перочинные ножи, ножницы, кошельки, перины, одеяла, зонты, детские коляски, сумочки, кожаные ремни, корзины, меха, очки, зеркала, игрушки, пальто, шляпы, обувь, нижнее белье и другое. Предполагалось повторно использовать даже тряпье. Все вещи собирались в более крупные партии, которые затем отправляли в различные места для использования в военное время.

Все пригодные к использованию личные вещи и предметы одежды отправлялись в концентрационный лагерь Майданек в Люблине для дезинфекции и починки. Затем имущество отправлялось в Германию на распределение. Золото (включая хорошие пломбы и зубы), драгоценные металлы и камни, ювелирные изделия и валюта отправлялись либо на бронемашине, либо специальным железнодорожным вагоном в сопровождении охранников-эсэсовцев.[2] Ян Пивонски (Jan Piwonski), работавший на железной дороге в Собиборе, так вспоминает эти грузы:

Я знаю, что немцы отправляли одежду из лагеря, потому что видел, как ее грузили в вагоны и вывозили из лагеря. Кроме того, я знаю, что они отправляли ящики… длиной 1 метр и очень тяжелые. Я сам оценивал их вес, поэтому знаю, что они действительно были тяжелыми. Из надписей на ящиках… можно было понять, что их отправляли в Берлин. Украинцы переносили эти ящики в багажную тележку, и немецкий офицер, вооруженный автоматом, заходил в тот же вагон. От украинцев я узнал, что в ящиках были золотые монеты… [и] могли быть дорогие ювелирные изделия и драгоценные камни.[3]

Первичные документальные свидетельства

В конце приказа Франк предупреждает: «До отправки проверьте, чтобы с одежды были сняты еврейские звезды. Во всех вещах внимательно проверяйте, не остались ли спрятанные или зашитые ценности».[5]

Начальник Главного административно-хозяйственного управления СС Освальд Поль (Oswald Pohl) направил отчет от 6 февраля 1943 года рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. В отчете была оценена стоимость одежды и вещей, которые систематическим образом отбирались у евреев. Этот документ был озаглавлен как «Отчет о реализации утилизируемых текстильных изделий еврейских переселенцев на текущую дату». Текстильные изделия, указанные в отчете, были получены из лагерей операции «Рейнхард» и концлагеря Аушвиц-Биркенау. Поль дает следующие цифры: 97 000 комплектов мужской одежды, 76 000 — женской, 89 000 пар женского шелкового белья, 2 700 000 кг тряпья, 62 000 мужских брюк, 132 000 мужских рубашек, 31 000 пар мужской обуви, 155 000 женских пальто, 119 000 платьев, 107 570 единиц женского нижнего белья, 85 000 платков и 111 000 пар женской обуви. Эти вещи были отправлены из Люблина в различные места по всему Рейху в 825 грузовых вагонах.[6]

Еще один отчет от 5 января 1944 года поступил от Одило Глобочника — начальника операции «Рейнхард». Данный документ был направлен Генриху Гиммлеру и содержал оценку общей стоимости денег и товаров, отобранных у евреев в Генерал-губернаторстве (оккупированная Польша), в том числе в концлагерях Треблинка, Собибор, Белжец, Майданек и Аушвиц-Биркенау. Общая стоимость вещей составила 178 745 960,59 немецких марок.[7]

Показания свидетелей

Множество свидетелей наблюдали присвоение немцами вещей и понимали, что происходит именно это.

Например, Оскар Стравчинский (Oskar Strawczynski), работавший в приемной зоне концлагеря Треблинка, вспоминает:

На земле расстилали одеяла и скатерти, и на них всё складывали. Вещей было огромное множество, причем самых разных: от дорогих импортных тканей до самого дешевого хлопка и от элегантных костюмов до дешевого изношенного тряпья. Рядами стояли чемоданы, а в них — все, что только можно себе представить: галантерея, косметика, лекарства. Казалось, в мире нет ничего, что здесь нельзя было бы найти. Сортированные вещи отправляли в другую часть площадки, где они складывались в огромные тюки… Отдельно стояли чемоданы с ценностями. Они были набиты золотом, ювелирными изделиями, цепочками и часами, браслетами, бриллиантовыми и простыми золотыми кольцами — преимущественно обручальными. Была также иностранная валюта: золотые и бумажные доллары, фунты стерлингов и старые золотые монеты из России — не говоря уже о польских деньгах, которых были просто горы. Время от времени появлялись «золотые евреи», которые сортировали эти сокровища: они убирали заполненные чемоданы и ставили на их место пустые, которые довольно быстро заполнялись.[8]

Еще один свидетель — Дов Фрейберг (Dov Freiberg), который смог пережить Собибор, писал:

В пустые товарные вагоны мы грузили рассортированные вещи, собранные в бараках и на складах… Вагон за вагоном мы грузили одежду, обувь и другие пригодные к использованию вещи, привезенные евреями в Собибор. Все было отсортировано и упаковано: туалетное мыло отдельно от мыла для стирки, мужские носки отдельно от женских чулок, куклы отдельно от других игрушек. Даже тряпье было сложено в большие тюки. Золото, серебро и другие ценности были упакованы в чемоданы и специальные ящики, заперты и погружены в специальный крытый вагон. Мы перемещались бегом, и все равно работать приходилось весь день до вечера не покладая рук.[9]

Самуэль Райзман (Samuel Rajzman), переживший Треблинку, вел журнал регистрации железнодорожных вагонов, покидавших лагерь: 248 железнодорожных платформ с одеждой, 100 товарных вагонов с обувью, 22 — с тканями, 260 — с постельным бельем, 450 вагонов с различными вещами и предметами домашнего обихода и сотни вагонов с тряпьем. В общем Райзман оценил количество вагонов примерно в 1500.[10]

Поляк Францишек Забецки (Franciszek Zabecki), работавший на железнодорожной станции в Треблинке, утверждает, что насчитал более 1000 вагонов с вещами, прошедших через станцию.[11]

С января 1942 года в течение примерно трех лет Эрнст Голлак (Ernst Gollak) служил рядовым СС в пошивочных мастерских СС в Люблине. Позднее Голлак вспоминал:

С мая или июня 1942 года в этом лагере в Люблине дезинфицировались, а затем отправлялись в Германию меховые изделия и пальто евреев из лагерей смерти Белжец, Треблинка и Собибор. Вещи прибывали на грузовых поездах, выгружались «украинскими» пособниками, а затем рабочими евреями, дезинфицировались, затем погружались в вагоны… Однажды я заметил на грузовых вагонах названия железнодорожных станций: Берлин, Глогау, Бреслау и Хиршберг. [12]

Таким образом, основные документальные доказательства подтверждаются свидетельскими показаниями очевидцев-поляков, выживших евреев и нацистских преступников.

Что отрицатели Холокоста говорят об имуществе, перечисленном в вышеприведенных документах?

Итальянский отрицатель Холокоста Карло Маттоньо предполагает, что указанная в документах одежда — это на самом деле требующая починки немецкая военная форма. Он делает это утверждение на основании одной «железнодорожной накладной» (от 13 сентября 1942 года) на 50 грузовых вагонов, следующих из Треблинки в Люблин. В «накладной» эти грузовые вагоны отмечены как перевозящие «предметы одежды войск СС». Он утверждает, что войска СС (элитное подразделение вермахта) «не имели никакого отношения к лагерю Треблинка».[13] Поэтому эти вещи были не иначе как нуждающейся в починке военной формой.

В действительности Маттоньо искажает или неверно понимает порядок подчиненности мастерских в Люблине: эти мастерские до марта 1943 года находились в ведении войск СС, а после этого были официально переданы в подчинение Одило Глобочнику — начальнику операции «Рейнхард». Таким образом, в сентябре 1942 года одеждой и вещами, отнятыми у убитых евреев, должны были заниматься войска СС.[14] Кроме того, нет никаких доказательств того, что в этих товарных вагонах была немецкая униформа. Огромное количество убедительных доказательств, в том числе немецкие документы, указывает на то, что в этих товарных вагонах были вещи, отобранные у убитых евреев.

Что касается отчета Освальда Поля от 6 февраля 1943 года, то Маттоньо отвергает это доказательство, утверждая, что Поль говорил о вещах, полученных из «разных лагерей», а не из конкретных лагерей смерти (операции «Рейнхард» и других).[15] Вразрез с этим утверждением Маттоньо находится тот факт, что Поль отвечал за сбор еврейского имущества по всему Генерал-губернаторству, включая лагеря и гетто. Особенно это касается вещей, полученных из ряда печально известных лагерей, таких как три лагеря операции «Рейнхард», Аушвиц-Биркенау и Майданек в Люблине. В своем отчете Поль конкретно указал, что имущество было получено из лагерей операции «Рейнхард», а также из концлагеря Аушвиц-Биркенау. В концлагере Аушвиц-Биркенау только начинался интенсивный этап работы конвейера массовых убийств, поэтому весьма вероятно, что большая часть текстильных изделий прибыла из лагерей операции «Рейнхард», которые на тот момент уже некоторое время работали на полную мощность. Кроме того, в письменном показании, данном после Второй мировой, Поль засвидетельствовал, что никаких сомнений в том, что одежда принадлежала «истребленным» евреям, нет.[16]

Заключение

Немецкие документы и свидетельские показания описывают крупномасштабную операцию по присвоению еврейской собственности. Само по себе это не является убедительным доказательством гибели людей в лагерях операции «Рейнхард». Однако и у отрицателей Холокоста нет оснований утверждать, что имущество в вагонах было просто немецкой военной формой. Документы и показания очевидцев без сомнений указывают на то, что из лагерей операции «Рейнхард» было отправлено не менее 1000 товарных вагонов с предметами одежды и материальными ценностями, ранее принадлежавшими примерно 1 400 000 убитых евреев. Одежда ремонтировалась для ношения немцами, а ценности отправлялись в Рейхсбанк в Берлине.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Carlo Mattogno, Jürgen Graf, Treblinka: Extermination Camp or Transit Camp? (Theses & Dissertations Press, 2004), стр. 157 по адресу http://vho.org/dl/ENG/t.pdf.

[2] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 154–164.

[3] Jules Shelvis, Sobibor: A History of a Nazi Death Camp (Berg, 2007), стр. 191.

[4] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 158.

[5] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 145–555.

[6] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 160, цитируется документ NO-1257 Нюрнбергского процесса. Выдержки из этого отчета можно увидеть здесь: http://www.nizkor.org/ftp.cgi/camps/auschwitz/ftp.py?camps/auschwitz//documents/no-1257.

[7] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 160, 161, цитируется документ номер PS-4024 Нюрнбергского процесса. Увидеть этот отчет можно здесь: http://www.mazal.org/NO-series/NO-0062-000.htm.

[8] Israel Cymlich, Oskar Strawczynski, Escaping Hell in Treblinka (Yad Vashem and the Holocaust Survivors’ Memoirs Project, 2007), стр. 135, 136.

[9] Dov Freiberg, To Survive Sobibor (Gefen Publishing House, 2007), стр. 222.

[10] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 158, цитируются показания Райзмана из архивов Яд Вашема, 0-3/547, стр. 157.

[11] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 158.

[12] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 159, цитируется документ из процесса Собибор — Болендер, пакет 8, стр. 1556–1557. Обратите внимание на то, что Голлак использует слова «лагеря смерти».

[13] Carlo Mattogno, Jürgen Graf, Treblinka: Extermination Camp or Transit Camp?, стр. 157.

[14] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 159.

[15] Carlo Mattogno, Jürgen Graf, Treblinka: Extermination Camp or Transit Camp? , стр. 160.

[16] Joseph Poprzeczny, Odilo Globocnik: Hitler’s Man in the East (McFarland & Company, 2004), стр. 260–261.