Эта публикация также доступна на следующих языках: English Français Español العربية فارسی Türkçe
Откуда известно, что для кремационных решеток в лагерях смерти операции «Рейнхард» использовались стандартные железнодорожные рельсы? Были ли эти рельсы эффективны в качестве кремационных решеток?
Утверждение отрицателей Холокоста:
Отрицатели Холокоста склонны сомневаться в том, какие материалы нацисты использовали для кремации тел, особенно после «эксперимента», проведенного отрицателем Холокоста и автором видео на сервисе YouTube, известным как Denierbud. В своем так называемом «эксперименте» Denierbud пытается показать, что при кремации пламя расплавило бы железнодорожные рельсы, использованные для решеток. После кремации ноги ягненка на разведенном на пляже костре Denierbud отметил, что его металлическая решетка погнулась из-за высокой температуры. Поэтому он заключает, что кремационные решетки в лагерях смерти операции «Рейнхард» не могут быть правдой. Нацистам «пришлось бы использовать балки из специального сплава, предназначенные для удержания большого веса в условиях высокой температуры».[1]
Факты
Прочность стандартных железнодорожных рельсов несравнима с прочностью металла, который Denierbud использовал в своем эксперименте, поскольку в последнем случае была использована легкая решетка из нержавеющей стали. Показания свидетелей — и нацистов, таких как Генрих Маттес (Heinrich Matthes), Карл Штрайбель (Karl Streibel), Франц Штангль (Franz Stangl), и выживших евреев, таких как Томас Блатт (Thomas Blatt) и Самуэль Вилленберг (Samuel Willenberg), — указывают на то, что для кремационных решеток использовались стандартные железнодорожные рельсы, причем ни о каких существенных проблемах при этом никто не упоминает.
Использование стандартных железнодорожных рельсов в кремационных решетках
Эсэсовцы и выжившие евреи, которые участвовали в постройке и эксплуатации решеток, описали использование стандартных железнодорожных рельсов в кремационных решетках.
Генрих Маттес, командир зоны уничтожения в Треблинке, на первом суде по Треблинке в Дюссельдорфе (1964 год, Германия) рассказал следующее: «Кремация происходила так: железнодорожные рельсы и бетонные блоки клались вместе. Трупы сваливали на эти рельсы. Под рельсы клали хворост. Древесину обливали бензином. Таким образом кремировались не только "свежие" трупы, но и вырытые из могил тела».[2]
Еврей Хил Райхман (Chil Rajchman, также известен как Генрих Райхман — Henryk Reichman), которому удалось пережить Треблинку, работал в зоне истребления. Он подтверждает описание, приведенное Маттесом. Эти решетки строились «специалистом», который прибыл в лагерь, чтобы повысить эффективность кремации тел: «Он укладывает обычные длинные железные рельсы в линию длиной 90 метров. Посредством заливки цемента строятся несколько низких стен высотой 50 сантиметров. Ширина печи составляет полтора метра».[3]
Карл Штрайбель, посетивший Собибор в конце 1942 года, говорил, что «из железнодорожных рельсов была сделана решетка, которая стояла на каменном основании».[4]
Откуда немцы брали железнодорожные рельсы?
Такие рельсы легко можно было найти вблизи любого железнодорожного пути. Официальные запросы в Берлин на рельсы из «специальной легированной стали» выполнились бы очень нескоро — даже если таковые имелись. Особенно верно это в военное время, когда такие материалы были в дефиците: военная экономика нуждалась в них повсюду.
Томас Блатт, которому удалось спастись из Собибора, рассказывает, как его выбрали в специальную рабочую группу для работы с рельсами: «Вагнер вел нас вдоль железной дороги около пяти минут, затем остановился рядом с кучей аккуратно уложенных запасных железнодорожных рельсов… Нам приказали взять рельс. Ворота снова открылись, и мы вновь вернулись в ад. Мы двинулись прямо в направлении лагеря III [зона уничтожения] и оставили рельсы у ворот. Таким образом заменялись сгоревшие решетки костров. Мне было интересно, почему, обладая такой властью, эсэсовцы крали рельсы ночью. Я предположил, что сообразительный эсэсовец Вагнер решил, что это позволило обойти хлопоты доставки по обычным каналам».[5]
Самуэль Вилленберг перекладывал железнодорожные рельсы в Треблинке: «Несколько дней спустя пришел состав с платформами, загруженными рельсами. Мите [охранник-эсэсовец], визжа, приказал всем заключенным начать разгрузку. Рядом с Мите я поднял конец одного из рельсов на плечо и пошел… Мите приказал нам бросить рельс рядом с замаскированным забором, который отделял лагерь смерти от нашего комплекса. Так продолжалось несколько часов; нас били и подгоняли, поэтому мы перенесли множество рельсов — и быстро — от двух вагонов до ворот зоны уничтожения».[6]
Были ли стандартные железнодорожные рельсы достаточно прочными?
Нацисты не сразу начали использовать стандартные железнодорожные рельсы в кремационных решетках — только после того, как опытным путем узнали, какие материалы лучше подходят для этой ужасной работы. Франц Штангль, комендант Треблинки, рассказал следующее: «Я знаю, что в кремационных решетках сначала использовали рельсы для вагонеток. Но оказалось, что они были слишком непрочные и изгибались из-за жара. Их заменили на настоящие железнодорожные рельсы».[7] «Вагонетки», на которые ссылается Штангль, передвигались по узкоколейной дороге, проложенной от газовых камер до ям захоронения. В вагонетки загружали останки, а затем заключенные толкали их до конца пути. Стандартные железнодорожные рельсы в процессе производства закаляются; они предназначены для постоянной нагрузки в виде тяжело груженных поездов и выдерживают любую погоду. То, что даже такие прочные железнодорожные рельсы время от времени нуждались в замене, свидетельствует о продолжительном воздействии высокой температуры в кострах.
Заключение
Прочность стандартных железнодорожных рельсов несравнима с прочностью легкой решетки из нержавеющей стали, которую Denierbud использовал в своем эксперименте с костром на пляже. Домыслы и неверно поставленные эксперименты отрицателей Холокоста, таких как Denierbud, не имеют доказательной ценности. Показания эсэсовцев Генриха Маттеса, Карла Штрайбеля, коменданта Треблинки Франца Штангля, и выживших евреев — Томаса Блатта, Самуэля Вилленберга и Хила Райхмана — указывают на то, что для кремационных решеток использовались стандартные железнодорожные рельсы.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] «One Third of the Holocaust» по адресу http://www.youtube.com/watch?v=taIaG8b2u8I, примерно с 3 ч 9 м.
[2] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 174, цитируется дело Треблинка — Франц, пакет 10, стр. 2057.
[3] Chil Rajchman, The Last Jew of Treblinka (Pegasus, 2009), стр. 86.
[4] Yitzhak Arad, Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps (Indiana University Press, 1987), стр. 172, цитируется дело Собибор — Болендер, пакет 9, стр. 1743.
[5] Thomas Toivi Blatt, From the Ashes of Sobibor: A Story of Survival (Northwestern University Press, 1997), стр. 113–114.
[6] Samuel Willenberg, Surviving Treblinka, ред. Wladyslaw T. Bartoszewski, перевод Naftali Greenwood (Basil Blackwell, 1989), стр. 107, 108.
[7] Ред. Eugen Kogon, Hermann Langbein, Adalbert Rückerl, Nazi Mass Murder: A Documentary History of the Use of Poison Gas (Yale University Press, 1994), стр. 135, цитируется второй процесс по Треблинке и Францу Штанглю, 1969 год, StA Düsseldorf AZ: 8 Js 10904/59 (ZSL: AZ: 208 AR-Z 230/59, Vol. 13, fol. 3726.)